Знак любви - Страница 19

— Какой чудесный запах…

Сердце Лили бешено заколотилось, когда она увидела, как он входит в зал. Одет он был с кажущейся небрежностью. Но небрежность небрежности рознь. Ведь можно быть небрежно элегантным, небрежно утонченным… А таким и предстал перед ней Витторио Росси — в черных брюках и свободной шелковой рубашке терракотового цвета, вполне подходящей для жаркого вечера. Все эти не бросающиеся в глаза, но хорошо продуманные детали его одежды были тут же оценены Лили; она была польщена.

— Я не знала, какое блюдо приготовить, и решила, что спагетти — это беспроигрышный вариант, — сказала она; Витторио достал из бара бутылку «Кьянти» и принялся откупоривать ее. Он сделал это настолько непринужденно, словно они давно знакомые, даже близкие люди, живущие вместе и прекрасно чувствующие себя в обществе друг друга. Лили же держалась совсем иначе. Она внутренне была напряжена, накрывая на стол, но совсем не оттого, что боялась упасть в его глазах, проявив беспомощность в кулинарных делах.

— Мое любимое блюдо. Впрочем, все, что вы ни приготовите, станет моим любимым блюдом.

Лили улыбнулась:

— Не надо иронизировать.

— Неужели я иронизирую?

— Конечно, и вы это знаете.

— Вы хорошо меня изучили, — сказал он, улыбнувшись; Лили, однако, не была в этом уверена. Многие вопросы так и остались без ответа, и Витторио казался ей почти таким же загадочным, как тогда, когда они только что познакомились. Наверняка она знала только одно: у Витторио была жена, которую он очень любил, и он до сих пор не смог оправиться после ее смерти.

— Извините, что не могу предложить вам что-нибудь поинтереснее, чем спагетти, но вы застали меня врасплох, неожиданно решив пригласить себя ко мне на ужин.

— А если бы я сам себя не пригласил, вы бы позвали меня?

— Нет.

— Однако вы приняли мое приглашение на обед.

— Карло расстроился бы, если бы я отказалась.

Но девушка сказала не всю правду: ей самой очень хотелось увидеть, как он живет.

— Он обиделся, что я не разрешил ему прийти сегодня со мной.

— Вам надо было привести его, — заметила Лили; Витторио ни слова не сказал в ответ на ее замечание, и по его глазам она поняла почему.

— Тогда вы почувствовали бы себя в безопасности, правда? — спросил он немного севшим голосом, когда их взгляды встретились. Лили нечего было ответить. Она сама толком не понимала, чего ждала от этого вечера. Девушка смотрела, как он подносит бокал к губам, слушала его слова, проникавшие ей в сердце и смущавшие душу; они переполняли ее смятением и беспокойством. Лили почувствовала, что вино ударило ей в голову, хотя она едва успела пригубить свой бокал. Вино, закуска, вечерняя жара, сумерки создавали атмосферу интимной близости; в их душах поднималось чувство влечения друг к другу.

Лили прикусила губу и подняла подрагивающей рукой бокал; Витторио вызвал в ней волну желания, и она старалась подавить в себе это чувство. Ни к одному мужчине прежде она не испытывала ничего подобного. Но одного желания недостаточно: влечение должно подогреваться любовью, но Лили уже не отдавала себе отчета в испытываемых ей ощущениях.

Она выпила еще немного вина, и это придало ей решимости.

— Я не собираюсь спать с вами, Витторио, — тихо произнесла девушка.

Витторио внимательно посмотрел на нее и сказал:

— Мне не кажется ваше решение окончательным.

Набравшись храбрости, она взглянула на него и честно ответила:

— Вы правы.

Он удивленно поднял брови, и она улыбнулась.

— Что может быть прекраснее, чем забыться и отдаться во власть этой ночи, вина и ласк, — прошептала она, — но всегда наступает завтра.

— А что случится завтра, если сегодня мы будем принадлежать друг другу?

— Очень многое, — ответила она. — Не сомневаюсь, что в постели вы будете страстным любовником, но я не могу забыть, с какой враждебностью вы встретили меня, когда я приехала. Теперь ваше отношение ко мне резко изменилось. Настолько резко, что в вашу искренность трудно поверить.

— Вы считаете, что во мне говорит лишь похоть? — мрачно спросил Витторио, и было заметно, как на его скулах заиграли желваки.

Лили пожала плечами и откинулась на спинку стула.

— Других мотивов вашего поведения не вижу.

Неожиданно она подумала, что его влечет к ней еще и потому, что она, как и его жена, англичанка, и этим напоминает ему покойную. У девушки сразу испортилось настроение, и она твердо решила, что сегодня Витторио не удастся добиться своего.

— Видимо, я ошибся в ваших чувствах: они совсем не глубоки.

— Сейчас они и не могут быть другими, — заметила Лили. — Да и ваши тоже. Мы совсем не знаем друг друга.

— А разве существует лучший способ узнать друг друга, кроме физической близости?

Лили улыбнулась и отпила вина.

— Вы, как я вижу, истинный сын своей страны. У нас, в Англии, принято иначе. Сначала мы знакомимся, потом влюбляемся, и уж после этого происходит все остальное.

— Это звучит как-то очень скучно. — Витторио уже улыбался, и Лили почувствовала, что можно расслабиться, поскольку разговор шел в полушутливой форме. — Тут вам ни трепета, ни жара, ни огня в чреслах, — продолжал он.

Лили не могла удержаться от смеха.

— Значит, по-вашему, чужой человек в постели возбуждает больше, чем тот, кого вы успели узнать и полюбить?

— Думаю, что и то и другое можно совместить.

— Вы слишком неразборчивы.

— Я не то имел в виду. Мои отношения с женой развивались по упомянутой вами схеме, но постель оказалась полным разочарованием. Жена не воспламеняла меня…